Я мама приёмного ребёнка

За последние десять лет число детей в российских детских домах сократилось на 66%, или в три раза — со 106 тыс. в 2013 году до 35 тыс. в 2023 году. О тренде на усыновление говорят не только цифры, но и эксперты. Чаще всего в семьи забирают маленьких и здоровых детей, реже — подростков, детей с инвалидностью и братьев и сестёр. Сложно ли решиться на приёмное родительство и как к нему подготовиться, а главное — что ждёт дальше?

— Расскажите свою историю приёмного родительства.

— Моя семья всегда была уверена, что однажды это произойдёт. По словам старшей сестры, я с детства хотела взять ребёнка из детского дома. Потом много лет работала в НКО (некоммерческая организация — прим. ред.), поэтому мысль зрела давно.

В 2019 году я закончила школу приёмных родителей, это обязательный этап — с него и рекомендуют начинать. Если пройдёшь школу и желание останется, можно идти дальше.

Потом я стала искать ребёнка и спустя девять месяцев встретила её в федеральном банке данных приёмных детей. Моя будущая дочь была во Владивостоке. Нужно было получить разрешение на посещение: обратиться к федеральному оператору в Москве, который связывается с региональным. Мне повезло, федеральный оператор быстро перезвонила, дня через три, и сказала, что всё одобрено. Я полетела во Владивосток, жила там две недели, посещала детский дом, знакомилась с Викой и оформляла документы. Всё сложилось хорошо, и мы с ней полетели в Москву.

Мне тогда было 39 лет, старшему сыну 14, а ей два года. Сейчас Вике уже шесть, в сентябре пойдёт в школу.

— Если честно, то я тоже думаю об усыновлении с детства, тоже работала в НКО, правда, в сфере экологии, но социальная тема близка. Интересно узнать, какой у вас был внутренний позыв или мотив сделать это?

— Когда мне было 18 лет, я возглавляла профсоюзную организацию. Тогда я впервые попала в детдом. Это был 1998 год, и в детских домах была жуткая нехватка еды и одежды. С тех пор я жила с мыслью, что всё это неправильно, плохо и надо с этим что-то делать.

Я работала над социальными проектами, помогала деньгами и вещами, а потом сама захотела ребёнка. Партнёра на тот момент у меня не было, но я решила, что это не помеха. Мысль о том, что в детдомах много малышей, которые нуждаются в любви и заботе, не покидала меня.

— Было ли страшно решиться на приёмного ребёнка?

— Да, были разные страхи. Во-первых, что не справлюсь с состоянием здоровья ребёнка, прежде всего ментальным. Во-вторых, волновалась за финансовую составляющую. Мужа у меня нет — я единственная кормилица в семье.

Второй страх сбылся. Изначально я решила побыть с Викой дома и какое-то время не работать. Но спустя два месяца началась пандемия, из-за которой я осталась без работы на девять месяцев. Переживала, но ничего страшного не случилось.

— Вы искали маленького ребёнка?

— В России, в отличие от многих других стран, есть возможность выбирать ребёнка при усыновлении. У нас другое законодательство, и в этом есть плюс: можно всё проконтролировать, чтобы потом не оказаться в трудной ситуации.

Я понимала, что по возрасту мне подходит ребёнок от 3 до 7 лет. В остальном у меня был широкий диапазон: я готова была взять в семью ВИЧ-положительных детей, с нарушениями слуха, челюстно-лицевыми нарушениями и т. д.

Единственное — старалась избегать ментальных нарушений, для меня это было бы тяжело. Я ни в коем случае не говорю, что этих детей не надо усыновлять. Для меня те, кто их берут, — святые люди, которые могут с этим справляться. Но я исходила из своего ресурса. Повторюсь, это важно: до принятия решения об усыновлении честно оценить свои силы и понять, на что ты готов, а на что нет.

— Как вы считаете: это миф, что у приёмного ребёнка плохие гены? Например, родители ребёнка могли злоупотреблять алкоголем и т. д.

— Про родителей многое известно, потому что при изъятии ребёнка из семьи всё прописывается. Если это фетальный алкогольный синдром, то видно внешне. Можно провести и полное медицинское обследование, прежде чем принять решение.

К тому же мы и сами зачастую не знаем, какие у нас гены. Может, у вас или вашего мужа в роду была шизофрения. Она появится из ниоткуда, и вы ничего с этим не сможете сделать.

Часто думают, что если у ребёнка неблагополучные родители, например с криминальными наклонностями, то ему передаются эти гены. Но научного обоснования не существует, поэтому это не более чем миф.

— А что на счёт привязанности? Долго ли привыкает ребёнок к новой семье?

— Это та вещь, на которую стоит обратить внимание. К сожалению, почти все дети в детдомах — с расстройством привязанности. Но и её степень можно определить исходя из анамнеза.

Например, Вика прожила в кровной семье почти год, там были взрослые, к которым она привязывалась. То есть у неё есть опыт выработки привязанности, поэтому я понимала, что ей будет легче сформировать привязанность со мной, чем ребёнку, которого изъяли в роддоме.

— Вероятно, многие не погружаются в тему приёмного родительства глубоко перед принятием решения. Посоветуйте что-то почитать и посмотреть тем, кто хочет взять приёмного ребёнка.

— Нужно читать Людмилу Петрановскую. У неё есть книги: «Дитя двух семей. Приёмный ребёнок в семье», «В класс пришёл приёмный ребёнок» и про привязанность. Советую также следить за жизнью приёмных родителей в соцсетях.

Мне помогло личное знакомство с приёмными родителями и изучение семейного законодательства. Нужно знать нюансы и обязанности, особенно если ты опекун.

— То есть вы опекун дочки?

— Да, я пока не проходила процедуру удочерения. При опекунстве ребёнок считается государственным. При усыновлении/удочерении всё гораздо проще: он приравнивается к кровному.

— Почему не приёмный родитель?

— После изъятия Вики её биологическая мать попала в тюрьму. Это считается уважительной причиной, по которой можно не исполнять родительские обязанности. Поэтому она не лишена родительских прав. Сейчас она вышла на свободу, поэтому эта необходимость назрела. Но судебный процесс придётся вести в Приморском крае.

Также, если кровные родители живы, на них нужно подавать в суд на алименты. Именно по закону, а не потому, что в приёмной семье есть необходимость в деньгах. Отказываетесь подавать иск — значит, не защищаете экономические интересы ребёнка.

— Получается, вас проверяет сотрудник опеки?

— Да, каждые три месяца проверяют условия проживания и беседуют с ребёнком, два раза в год нужно проходить медосмотр, раз в год — предоставлять характеристику из детского сада. Нужно ставить все прививки, нельзя оставить ребёнка с бабушкой или другим родственником на несколько дней, он должен всегда находиться с опекуном — такие особенности.

— Долго ли оформлять документы на опекунство?

— Зависит от уровня вашей юридической и финансовой грамотности. Помимо того, чтобы самому изучать законодательство, можно обратиться в некоммерческие организации, которые консультируют по этому вопросу.

Если организованно подойти к задаче, собрать пакет документов для получения разрешения на опекунство можно за месяц-два. Дольше всего (месяц) делается справка о несудимости. И нужно закончить школу приёмных родителей, но сделать это можно и раньше — свидетельство бессрочное.

Разрешение на опекунство действует два года — это время на поиск ребёнка. Если вы готовы взять сиблингов (братьев и сестёр — прим. ред.) или подростков, то всё происходит быстро.

— Разобраться с законодательством — это самое сложное?

— Нет, на мой взгляд, самое сложное — период адаптации ребёнка. У меня он проходил тяжёло, у Вики и старшего сына — легче, хотя спустя год у них были небольшие конфликты.

— На почве того, что они не родные?

— Думаю, нет. Я ему всегда говорю, что если бы я сама родила, всё было бы то же самое. Она была бы такая же приставучая, нарушала бы границы, как и все младшие братья и сёстры. Он воспринимал это иногда как повод упрекнуть меня, но мне кажется, это была подростковая сепарация. Я ему говорила, что спустя время она станет тем человеком, кто будет любить его больше всех, его сторонником и обожателем. Тут я была права. Сейчас ему 19, и он именно так к ней и относится.

— А почему у вас был сложный период адаптации?

— У меня на тот момент был уже взрослый самостоятельный подросток, и я себя чувствовала довольно свободно: было время на себя и почти не было никаких ограничений. Но тут я оказалась в ситуации, когда должна всё время быть с ребёнком и уделять ему максимум внимания, а гормональной подпитки не было (после родов вырабатываются гормоны — окситоцин и пролактин, они отвечают за привязанность между матерью и ребёнком — прим. ред.). Поэтому моя эмоциональная привязанность к Вике тоже формировалась постепенно.

Плюс первые полгода она не могла нормально ходить, во всё врезалась, потому что были проблемы с вестибулярным аппаратом. Потом она начала себя бить — так проявлялся стресс, и я не была к этому готова. Была ещё депривация (недостаток или отсутствие — прим. ред.) сна: засыпание по два с половиной часа, ночные просыпания с криками. Всё это продолжалось около четырёх лет и наладилось только полгода назад.

Да, мы столкнулись со многими проблемами, но через трудности проходят все и с родными детьми.

— Вика знает, что она не родная дочь? Во сколько лет вы ей рассказали?

— Да, она довольно рано (года в три) начала сама об этом спрашивать, поэтому я и рассказала. К сожалению, у Вики яркие воспоминания об изъятии из семьи. Она боялась слов «полиция» и «опека». Оказывается, такое может засесть в памяти даже в очень раннем возрасте.

Психологи рекомендуют отвечать на такие вопросы правдиво, но на уровне восприятия ребёнка. Поэтому сначала я рассказывала это в форме сказки, а сейчас мы уже обсуждаем серьёзные вопросы: например, почему её мама так поступила.

Ещё на холодильнике висит детская фотография сына. Она как-то спросила, где её такая же. Это всё мелочи, которые мы не замечаем, а она замечает. Ей больно, и это на всю жизнь.

— Вика воспринимает вас как маму?

— Естественно, но у детей с расстройством привязанности есть постоянная потребность проверять, насколько на тебя можно опереться. Для них это жизненная необходимость — понимать, что значимый взрослый стабилен и всегда рядом, даже если ты плохо себя ведёшь.

— А что насчёт биологических родителей?

— Она знает про них и даже хочет познакомиться с мамой, узнать, как у неё дела и как она живёт. Я ей говорю, что это всё возможно.

— В целом ваши ожидания совпали с реальностью?

— Представления о том, что такое приёмное родительство, — да, а ожидания по поводу моих реакций — нет. Думала, что я более устойчивая, осознанная. Но ты никогда не знаешь, что принесёт тебе новый опыт, тем более приёмное родительство. Здесь у тебя нет шансов не работать над собой и не расти личностно.

— Несмотря на все трудности, хороших моментов у вас наверняка было больше. Поделитесь самым ярким?

— Думаю, это первый утренник, 8 Марта. Как раз после завершения адаптации, когда я начала испытывать привязанность и потребность в ребёнке, и она тоже. Была очень тёплая атмосфера. В повседневной жизни такое не часто бывает, чтобы ребёнок специально для тебя спел песню, подготовил и вручил подарок, сказал тебе тёплые слова и признался в любви. Это очень трогает.

— Давайте дадим несколько советов тем, кто задумывается о приёмном родительстве, чтобы поддержать их и развеять страхи.

— Первое — внимательно изучить вопрос. Затем пройти школу приёмного родительства — это бесплатно и ни к чему тебя не обязывает. Желательно поизучать базу данных приёмных детей и посмотреть, какие там есть дети.

Важно всё спланировать и оценить ресурсы. Достаточно ли у тебя психологических ресурсов, здоровья? Умеешь ли ты восстанавливаться и работать с эмоциями? Достаточно ли денег? Есть ли поддерживающая среда: родственники, друзья, которые придут на помощь? Какой у тебя план на жизнь в ближайшее время? Нужно развернуть два-три сценария.

Если понимаешь, что не справишься, лучше не брать на себя ответственность. Иначе это будет ещё одной травмой для ребёнка. Восстановиться после такой ретравматизации в разы сложнее.

Хорошо бы ещё разобраться в мотивации, спросить себя, почему ты это делаешь. Это важно для себя, и этим интересуются в органах опеки. Я этот вопрос постоянно задаю даже детям, чтобы они лучше себя понимали.

Честно скажу, мне с Викой повезло. Несмотря на сложную адаптацию, которую мы прошли, я понимаю, что она чудо, ангел и хороший ребёнок — таких детей обычно называют подарочными. Хотя в моём окружении есть те, кто, даже глядя на мой случай, признаётся, что не смог бы решиться на приёмное родительство. Поэтому важно понимать себя, уметь планировать и быть готовым к разным ситуациям.